Научные и философские концепции религии

Учёные с древних времён решались на глубинный, сущностный анализ религиозных феноменов, как правило, обнаруживая сугубо земные источники их возникновения и влияния.

Подобное отношение к религии мы встречаем уже у античных философов. Так, Критий (V в. до н. э.) пришел к выводу, что религия была сознательно изобретена и используется власть имущими для того, чтобы под страхом небесной кары заставить людей уважать законы. Евгемер (330–260 гг. до н. э.) доказывал, что религия возникла из обожествления великих людей, превосходивших своих современников силой и разумом. По мнению Демокрита (ок. 460 – ок. 370 гг. до н. э.), первоистоком религии стал страх, который испытывали древние люди перед грозными силами природы. Поддерживая и дополняя эту мысль, Тит Лукреций Кар (ок. 95–55 гг. до н. э.) указывал на роль человеческого невежества: «В полном незнаньи причин вынуждаются люди ко власти высших богов прибегать, уступая им царство над миром». Античные философы отмечали и склонность людей переносить человеческие качества на продукты своего воображения, попутно их гипертрофируя. По словам Секста Эмпирика (II–III вв.), «представив себе человека счастливого, блаженного и исполненного всех благ и затем распространивши всё это, мы создали понятие бога как превосходнейшего во всём этом».

Можно заметить, что идеи, высказанные античными философами, не затерялись в веках, а получили развитие в творчестве позднейших мыслителей. Так, немецкий философ Людвиг Андреас Фейербах (1804–1872) сходно с Секстом Эмпириком утверждал: «Всякий бог есть существо, созданное воображением, образ, и притом образ человека, но образ, который человек полагает вне себя и представляет себе в виде самостоятельного существа». Иными словами, религия обязана своим существованием лишь «незнанию людьми органических условий деятельности мышления и фантазии», сущность религии «исчерпывается тем, что заключается в сущности человека, его сознании и самосознании». Религиозная вера проистекает из чувства зависимости людей от природы и друг от друга, в ней также превратно выражается фундаментальное человеческое стремление к счастью и любви. Как предполагал Фейербах, когда-нибудь люди освободят религию от громоздких одежд из фальшивых догматов и ненужных церемоний. Тогда уже никакие «сверхъестественные силы» не помешают нам исповедовать великий принцип «Человек человеку – бог».

Учениками Л. Фейербаха считали себя немецкие философы, ученые и революционеры Карл Маркс (1818–1883) и Фридрих Энгельс (1820–1895), основоположники одновременно коммунистического и социал-демократического движений. Но в отличие от своего учителя, объясняя и оценивая феномен религии, они сделали больший акцент на его социальную обусловленность. По их мнению, религия могла возникнуть лишь на определенном этапе развития человеческого общества в связи с тем, что люди испытывали бессилие – сначала в борьбе с природными стихиями, а затем и в попытках противостоять социальному гнету. Как писал Ф. Энгельс, «...всякая религия является не чем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех внешних сил, которые господствуют над ними в их повседневной жизни, – отражением, в котором земные силы принимают форму неземных». Подчеркивая компенсаторскую функцию религии, К. Маркс называл ее вздохом угнетенной твари, сердцем бессердечного мира, опиумом народа (русский последователь Маркса Владимир Ленин (1870–1924) выразился о том же грубее: духовная сивуха). Люди погружаются в мир религиозных грез, уходя от реального убожества своей жизни, в чем заинтересованы и чему содействуют эксплуататорские классы. Поэтому «упразднение религии как иллюзорного счастья народа есть требование его действительного счастья». Для Маркса и Энгельса критика религии не была самоцелью, она являлась производной от критики существующих порядков. Религия не имеет самостоятельного бытия. Она неизбежно исчезнет в будущем коммунистическом обществе, когда установятся действительно справедливые отношения между людьми и человечество беспредельно разовьет свое могущество и власть над природой. Следует заметить, что марксистская теория религии стала ядром научного атеизма, и в тех странах, в которых власть переходила к коммунистам, они широко использовали против религии не только идейную критику, но и грубое насилие.

Соглашаясь с К. Марксом в том, что религия есть явление главным образом социальное, французский социолог Эмиль Дюркгейм (1858–1917) гораздо более позитивно оценивал ее общественную роль и исторические перспективы. По определению Дюркгейма, «религия представляет собой целостную систему верований и обрядов, относящихся к священным вещам, т. е. вещам особым, запретным, эта система таких верований и обрядов, которые объединяют в единую моральную общину, называемую церковью, всех тех, кто признает эти верования и обряды». Фактически в религии происходит обожествление обществом самого себя с целью поддержания сплоченности своих членов, а значит, с целью самосохранения. Общество облекается в наряд религии, чтобы повысить значимость своих требований, предъявляемых к индивиду. Как считал Дюркгейм, нет религий, которые были бы ложными – все они истинны, поскольку выполняют в конкретных исторических условиях важную функцию интеграции и стабилизации общества. Отсюда можно сделать вывод, что религия жизненно необходима для людей и будет существовать, время от времени меняя обличья, пока продолжается история человечества.

Австрийский психолог, основатель и классик психоанализа Зигмунд Фрейд(1856–1939)начисто отрицал существование сверхъестественного источника религии. Религия для Фрейда – общечеловеческий навязчивый невроз (психическое расстройство), приводящий к неадекватному восприятию реальности, а религиозные представления вполне сопоставимы с бредовыми фантазиями пациентов психиатрических клиник. Источником самого невроза является тяжелая необходимость подавлять инстинктивные влечения человека ради сохранения его в качестве культурного существа. Нельзя сказать, как думали многие критики Фрейда, что он давал сугубо негативную оценку религии. Ученый видел в ней важный и до сих пор незаменимый «психический инвентарь культуры», болезненную иллюзию, которая спасает людей от еще больших душевных проблем, чем она сама. «Благочестивый верующий, – писал Фрейд, – в высокой степени защищен от опасности известных невротических заболеваний: усвоение универсального невроза снимает с него задачу выработки своего персонального невроза». Но время существования религии не безгранично. В близком будущем она исчезнет, поскольку люди научатся разрешать свои психологические проблемы при помощи рациональных средств, таких как фрейдистский психоанализ.

Очень интересную концепцию религии создал ученик, а позднее и критик З. Фрейда швейцарский психолог Карл Густав Юнг (1875–1961). Если Фрейд прославился своим изучением индивидуального человеческого бессознательного, то Юнг открыл еще более глубинные и универсальные слои нашей психики – коллективное бессознательное. С его точки зрения, религия представляет собой механизм и результат проекции во вне архетипов коллективного бессознательного, которые являются «психическим остатком бесчисленных переживаний одного и того же типа», испытанных многими поколениями людей. Иначе говоря, архетипы коллективного бессознательного – это хранящееся в глубинах психики и генетически наследуемые базисные модели человеческого мировосприятия и поведения. Сами по себе архетипы не доступны прямому и понимающему созерцанию, но символически они присутствуют в наших сновидениях, в искусстве, мифологии и религии. Боги и демоны, которых страшатся люди, на самом деле живут в человеческой душе и не разрушают наше сознание лишь постольку, поскольку оно выходит с ними на символическую связь. В этом смысле религия выполняет очень важную психотерапевтическую роль, выступая гарантом нашего душевного здоровья. По мнению Юнга, «имеется множество вероучений и церемоний, существующих с единственной целью – защититься от неожиданного, опасного, таящегося в бессознательном». Утеря священных символов без адекватной замены («символический голод») чревата самой настоящей антропологической катастрофой.

Приведенные выше научные и философские концепции религии пользуются большой популярностью среди людей, не относящих себя к числу глубоко верующих. Они позволяют, не прибегая к «гипотезе Бога», объяснить факт возникновения и чрезвычайной живучести религиозных верований и практик. Но сами эти объяснения при всем правдоподобии все же не могут считаться исчерпывающими и единственно возможными, о чем свидетельствует даже их разнообразие. Как остроумно заметил в своей «Философии религии» Мел Томпсон, «то, что вы больны манией преследования, еще не значит, что вас не хотят убить». Другими словами, из того, что приверженцы религии склонны фантазировать, а власть предержащие используют их веру для сохранения существующих порядков, не следует с железной необходимостью, что вовсе нет Бога, сотворившего мир и внимающего человеческим молитвам.